- Вы участвуете в несанкционированной акции.
- Как я могу в ней участвовать, если у меня в руках нет флагов, плакатов, я ничего не скандирую.
- Отойдите на другой конец улицы.
- Я имею право стоять, где хочу.
Классический диалог с сотрудником правоохранительных органов. Для меня впервые закончился визитом в отделение милиции.
Надо заметить, что за все полтора года моей младополитической деятельности милиционеры на несанкционированных акциях обходили меня стороной. Ну, девушек вообще реже забирают в отделение милиции, а несовершеннолетних уж тем более.
В этот раз ситуация была несколько иной. Молодежное движение "Оборона", координатором которого я являюсь, попыталось провести в Москве, возле посольства Палестины, акцию против визита ХАМАСа в Москву. Заявку, как положено, подали заранее, меня обозначили в документе "уполномоченной выполнять распорядительные функции". Префектура отказалась санкционировать акцию, сославшись на то, что "в уведомлении не указаны паспортные данные организатора, подтверждающие его российское гражданство", хотя сотрудница этого учреждения их переписывала. Тем не менее, акцию мы решили проводить.
Подготовили красочные плакаты:
"Пригласил в Москву ХАМАС Вова Путин п... резидент", "А у нас в Москве ХАМАС. А у вас?"
Однако развернуть их так и не удалось. "Свинтили" активистов еще на подступе к посольству.
Следуя своей вредной привычке, я опоздала на акцию на десять минут. Я уже знала, что акция закончилась, так и не начавшись, но к месту событий все-таки пошла - надо было встретиться со знакомым журналистом.
Внезапно налетели телекамеры. Именно это и не понравилось сотрудникам правоохранительных органов.
Далее - как по сценарию. Милицейский автобус с запотевшими стеклами, где меня ожидали коллеги по "Обороне", а также два сотрудника "ФСБ-ТВ". Оператор с обстоятельностью, достойной лучшего применения, снимал нас и наши плакаты.
- У вас все проплачено, вам за это заплатили, - возмущался сотрудник госбезопаности.
- Не подскажите, где можно деньги получить? - шутили оборонщики.
В Хамовническом отделении милиции нас ожидал небольшой сюрприз в лице завсегдатая оппозиционных акций фсбшника Леши. Леша был явно не в духе; ему, видимо, так надоела его работа, что надо было на ком-то "оторваться". И в качестве жертв Леша выбрал нас:
- Вы все это делаете ради самопиара, чтобы потом вас все считали этакими "узниками совести"!
- Да вы, оказывается, о наших целях и намерениях знаете больше нас самих, диалог ведете за двоих, - иронизировали, сидя на скамейке в отделении милиции, задержанные активисты.
- Конечно! Должны же быть умные люди, не всем же такими дураками быть.
- А вы себя считаете умным, Алексей?
- Конечно.
Поскольку перспектива "разговора по душам" со скромным сотрудником ФСБ с большим самомнением не вызывала оптимизма, я тихонько давала по телефону комментарии знакомым журналистам.
- Отключить мобильные телефоны! У нас тут не как у вас, у нас тут все по команде! - распорядился милиционер.
Меня, между тем, вызвали на "допрос". Миловидная женщина из детской команты милиции принялась конспектировать мой рассказ о несостоявшейся акции для "объяснительной записки".
- Как вы говорите? Вы пришли к посольству, чтобы забрать книгу у вашего коллеги?
- Именно так.
- Хорошо, а как пишется слово "коллега"? С двумя "л"?
Сотрудница милиции, в отличие от своих коллег, отнеслась ко всему произошедшему с пониманием: "Вот у меня раньше тут часто бывали несовершеннолетние национал-большевики. Там один мальчик такой интеллигентный был, а недавно я его видела по телевизору, он в тюрьме сидит. Вы уж поаккуратнее с этими акциями, не ходите лучше на несанкционированные митинги".
Я объяснила, что не всегда есть возможность митинговать санкционировано. Вскоре приехали родители, женщина сказала, что мое дело будет рассматриваться в нашем отделении милиции и отпустила с богом.
На выходе сказала Леше "до свидания". Видимо, не в последний раз видимся.
