В Сети началась дискуссия вокруг законопроекта, который должен упорядочить отношения волонтеров и государства. Идея такого закона высказывалась и раньше, но после работы добровольцев в Крымске чиновники убедились, что многие граждане готовы действовать самостоятельно и порой делают это эффективнее, чем бюджетные службы, поэтому движение лучше сделать предсказуемым и отчасти управляемым. В 2010 году такая же ситуация сложилась и с участием добровольных пожарных в тушении горящих лесов и торфяников по всей стране. В мае 2011 года был принят закон "О добровольной пожарной охране". К чему привела попытка государства отрегулировать энтузиазм своих граждан, Каспаров.Ru выяснил у руководителя волонтерской программы и противопожарного проекта Гринписа России Григория Куксина.
— Какие цели тогда декларировали авторы закона о добровольных пожарных и как он повлиял на волонтеров за полтора года с момента его принятия?
— Декларировали благие. Очевидно, что у нас большие сложности по части пожарной безопасности. Особенно в местах, где превышена нормативная доступность для пожарных: сельская местность и большие массивы леса. И это четверть России. Туда пожарные просто не успевают приехать. Закон должен был упростить создание добровольных бригад для защиты этих местностей и поддержать их — в этом был первоначальный смысл закона. И заодно поддержать пожарное добровольчество. Но в конечном итоге закон не выполнил этих задач.
— Почему так вышло?
Необходимость поддержки добровольной охраны понимали давно, неспешно велись переговоры о его содержании. Разработка закона резко ускорилась после поручения президента на фоне пожаров 2010 года. Власти были испуганы количеством самоорганизованных добровольцев, которые свидетельствовали с мест о масштабах проблемы и показывали слабости государственных служб. Закон был проведен срочно с легкой видимостью обсуждения на площадке Общественной палаты. Очень похожая ситуация сейчас происходит с общим законом о добровольцах. С нами обсуждался один текст, а потом резко появился другой.
— Как работает принятый закон о добровольной пожарной охране?
— Закон, к сожалению, не работает. Слишком сложный порядок создания добровольческих бригад, ограниченный список форм. Показательно создать бригаду в городе можно, а там, где нет пожарных частей и малочисленное население, — почти невозможно. Чтобы создать организацию добровольных пожарных даже в небольшом селе, нужно нанять нескольких людей на зарплату, организовать юрлицо. Сейчас создано огромное давление на муниципальные власти и пожарные станции. От них требуют отчетности о создании добровольных бригад. Вот туда и записывают секретарш из администрации. А еще есть веяние создавать на бумаге духовые оркестры и клубы при добровольных командах.
— А вы выполнили эти требования закона? Ведь Гринпис не останавливал координацию добровольцев-пожарных и в 2012 году.
— Нет, мы не выполняем этот закон и опираемся на Гражданский кодекс, законодательство об НКО и благотворительности. Мы создаем настоящие бригады, правда, формально не можем называть их добровольными пожарными. 100-ФЗ настолько дырявый, что его легко обойти.
— Может быть, добровольцы все же получают какую-то выгоду от формального статуса? Разве государственная страховка не предусмотрена законом?
— Местами в регионах приняты региональные нормативы, где дают послабления, например при оплате ЖКХ. Но их почти некому выделять. Еще добровольным пожарным доступно льготное поступление в пожарные училища. Согласитесь, мало кто воспользуется такой возможностью. Остальное — рекомендации. Регионы по своему усмотрению могут ввести страхование жизни добровольного пожарного. Первой была Иркутская область, где жизнь волонтера оценили в 25 тысяч рублей. Этого даже на похороны не хватит.
— А Гринпис страхует своих волонтеров?
— Да, максимальная страховая сумма по нашей страховке — 500 тысяч. Мы считаем, что и этого мало, но страховые компании накладывают свои ограничения.
— Как закон повлиял на отношения волонтеров и МЧС?
— На пожарах отношение к нам почти не изменилось. Если пожарные видят, что мы приехали помогать, зачем нас выгонять. Конфликты возникают с администрациями. Ведь добровольцы — это общественный контроль. Например, мы информируем о незарегистрированных пожарах. За прошлый год мы зафиксировали выгорание 14 млн га леса, а в официальной статистике МЧС указано лишь 1,5 млн.
— Оправдал ли себя официальный реестр добровольных пожарных? Есть ли от него какая-то польза?
— Я не вижу в нем никого смысла для нашей работы. Видимо, он оправдан государственным желанием все контролировать.
— МЧС в ответах рапортует о почти 800 тысячах зарегистрированных добровольцах. По вашим ощущениям, это реальные цифры или по большому счету "мертвые души"?
— Это не реальные цифры. И никто не сможет точно сказать, сколько из них реальные добровольцы. На моей практике были случаи, что люди регистрировались в реестре. Но их единицы и они тонут в "бумажных волонтерах".
— А нужно ли вообще правовое регулирование волонтерской деятельности, в частности в борьбе с пожарами?
— В этой сфере рука государства не нужна. Особенно такая неумелая. Можно мечтать о помощи, финансировании, поддержке. Но в свете того, как работают законодательные органы, страшно затрагивать эти темы — а то вообще все испортят. Волонтерство и без того хорошо развивается.
— Как новый закон о волонтерах, в случае принятия, повлияет на вашу работу?
— Есть несколько пунктов в опубликованном проекте, которые вызывают беспокойство. Во-первых, в нем есть ограничение по работе волонтеров на общественные организации. Получается, что волонтер может помогать конкретному пациенту, а всей организации, работающей с каким-то типом больных, — нет. Во-вторых, вводится запрет на привлечение волонтеров на опасные работы. Этот термин никак не определен, поэтому трактоваться он будет, скорее всего, не в пользу пожарных и поисковых групп. Но, к счастью, закон написан так неумело, что ничего не стоит его обойти.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
