Советская история – не только полоса мрака, но и яркая эпопея Сопротивления. В жестокие ленинско-сталинские времена поднимались Белое движение, Зеленое повстанчество, Лесные братья, лагерные восстания. Но продолжалась борьба и в "благополучные" хрущевско-брежневские годы. И об этом широкой публике известно, к сожалению, гораздо меньше.
8145 человек политически репрессированы за треть века между Сталиным и Горбачевым. Из них лишь около четверти были диссидентами-правозащитниками. Подавляющее большинство – народная крамола. Просто люди. Мужики и тетки, парни и девушки. Драки с карателями. Антисоветские листовки. "Бей коммунистов! Отомстим! Дави советскую власть!"
1954 год: крупнейшее лагерное восстание – Кенгир. По всей стране – "хулиганские оккупации". Рабочая и безработная молодежь мстит за ментовской беспредел. К пацанве присоединяются обычные граждане. Костоломные отделы милиции тут и там попадают в осаду.
Символичная дата 9 января – 1956 год, новороссийцы громят милицию и госбанк. Властям приходится вызывать внутренние войска МВД (предшественников нынешней "Росгвардии"). Кровь и смерть. Но только после Кенгира и Новороссийска стал возможен XX съезд. Иначе не было бы шестидесятнической оттепели. Об этом стоило бы помнить нынешним "оппозиционным политикам".
Тот же 1956-й, но уже осень. Работяги Донбасса в том самом Славянске громят милицию и бьют партийно-комсомольских секретарей. Это дни Венгерского восстания: "Устроим второй Будапешт!"
1959 год – бунтуют целинники в Темиртау. Свалка с милицией, погром, вызов войск, перестрелка, снова кровь. Девять осужденных – от братков до комсомольцев.
1961 год. Антимилицейский бунт в Краснодаре, нападение на крайком. Через полгода в Муроме разгромлены горотдел МВД и горуправление КГБ. Трое расстрелянных. Ответ – бунт в Александрове: "Отомстим за муромлян!" Поджог горотдела, побоище с войсками. Четыре расстрела, пять пятнадцатилетних сроков. Вот что значит: своих не бросаем.
1962 год – Новочеркасск. Несколько дней рабочего протеста. Атака на МВД, КГБ и горком. Город во власти бунта, на грани вооруженного восстания. Прибывает регулярная армия. Десятки убитых. Семеро расстрелянных.
Поднимались уличные бунты и в самый "благостный застой". Но КГБ научился профилактировать, а власти вразумились с нужными уступками.
Минимум два молодежных бунта в русских регионах пришлись на перестройку. Это бы помнить, а не только горбачевские съезды-разъезды. Лето 1988 года. Тамбовский Моршанск. Уральский Алапаевск. За милицейское хамство на танцплощадке моршанцы громят горотдел. Алапаевцы на городском празднике отбивают задержанного. Вызывается ОМОН. Тут и там по одному убитому. Несколько человек под судом.
Власти сводят произошедшее к "хулиганству", но КГБ начеку: "антисоветские проявления". Слишком быстро загремело над толпой все то же: "Бей коммунистов!" Двинься перестройка этим путем – иной бы стала Россия.
Противостояние народа и власти определялось произволом верхов, бесправием и нуждой низов. Но триггером советского бунта чаще всего становилось уличное или базарное задержание человека милицией. Задержанного начинали отбивать. Срабатывало социальное достоинство: не будь терпилой, можешь помочь – помогай! И даже революционная романтика. Тогдашняя режимная пропаганда бессознательно формировала могильщиков режима.
Гнев стремительно разворачивался по точным адресам: МВД, КГБ, КПСС. Власть – враг, государство – враг, партия – враг, и настало время отомстить. Хуже всего приходилось "титушкам"-дружинникам.
Участники антисоветских бунтов не эмигрировали, не написали мемуаров, не стали всемирно известны. Да и не думали о таком. Из народной гущи ушли в замес с властью, оттуда в тюрьмы и лагеря. Потом вернулись в народ. Те, кто остался в живых.
Эти имена надо знать и помнить.
Назовем здесь нескольких, кто отдал жизнь в тех схватках. Муромляне Михаил Панибратцев, Сергей Денисов, Степан Мартынов. Александровец Константин Савасеев. Новочеркасцы Андрей Коркач, Александр Зайцев, Михаил Кузнецов, Борис Мокроусов, Сергей Сотников, Владимир Черепанов, Владимир Шуваев. Все до одного – казненные рабочие. Женщин расстреливали уже редко – александровская работница Зинаида Клочкова, активистка бунта, получила второй срок. Первый отбывала при Сталине.
Эти люди отнюдь не были святыми. Не были и диссидентами. Они не увлекались политикой. Но глубинно понимали смысл и суть жизни.
Человеческое достоинство против нечеловеческого режима. Время пришло повторить. И довести до Победы.
! Орфография и стилистика автора сохранены
