В 1976 году умер Мао Цзэдун. Коммунистический Китай находился в ужасающем состоянии после дикой экономической политики Большого скачка и чисток Культурной революции.
Дэн Сяопин, пришедший к власти в Китае, начал экономические реформы. Но интеллектуалы, студенты, и даже часть партийной элиты считали, что изменения должны коснуться и политической сферы. Одним из тех, кто поддерживал "либералов" был генеральный секретарь компартии Ху Яобан.
После того, как Ху сместили с поста генсека, он превратился в символ возможной политической либерализации, и его смерть в 1989 году подхлестнула студенческие волнения. Со дня смерти Ху 15 апреля 1989 года несколько тысяч студентов собиралось в центре Пекина на площади Тяньаньмэнь.
Протесты продолжались полтора месяца, в какой-то момент даже казалось, что власти уступают. Но вечером 3 июня к площади были выдвинуты войска, которые в течение следующего дня выдавили протестующих с площади и пресекали все попытки снова занять ее. Оценка количества жертв колеблется от 300 до 2700 и даже до 10 тысяч.
А 5 июня, когда танки уходили с "зачищенной" площади, перед одной из колонн появился человек в белой рубашке и черных брюках. В руках его были какие-то хозяйственные сумки. Первый танк пытался объехать человека, а тот переходил с места на место и не давал танкисту двигаться дальше.
Танкисты выключили двигатели, после чего Tank Man, как его потом окрестят журналисты, залез на первый танк и о чем-то говорил с танкистом. Затем он слез — двигатели снова были включены, и тогда он опять перегородил движение колонне.
Через несколько минут его оттащили — не то представители службы безопасности, не то просто кто-то из толпы.
Кто это был и что с ним стало, до сих пор неизвестно. Журналисты называли какое-то имя, но такого человека не нашли. Говорили, что его расстреляли — не то сразу же, не то через две недели. Говорили, что он был арестован. Говорили, что он бежал на Тайвань и там работает археологом. Есть даже версия, что он просто продолжает жить в Китае и, возможно, даже не знает о том, что его фотография стала символом событий на площади. В Китае до сих пор все, что связано с протестами на Тяньаньмэнь, подвергается строжайшей цензуре, и молодое поколение часто вообще не имеет представления о том, что там происходило.
И, конечно, возникает вопрос о том, насколько осмысленны были действия Неизвестного Бунтаря. Выступления были уже подавлены, танки уходили с площади. Зачем он хотел их остановить? Чтобы устыдить? Это, кстати, возможно, потому что в предыдущие недели жители столицы разговаривали с военными и уговаривали их не вмешиваться. Понимал ли он, что его действия обречены? Наверное. И что же? Пожертвовал своей жизнью просто ради символического действия?
Сегодня, когда мы увидели поразительный поступок Марины Овсянниковой, эти вопросы возникают с особой силой. Зачем она выбежала в прямой эфир Первого канала со своим антивоенным плакатом? Зачем мать двоих детей поставила под угрозу свою свободу ради полутора секунд правды?
Конечно, миллионы людей, продолжающих смотреть государственные новости, вдруг увидели что-то отличающееся. Будем надеяться, что кого-то из них это заставило задуматься. А многие, наверное, пожали плечами: сумасшедшая какая-то…
Но я думаю, что она это сделала не для того, чтобы кого-то устыдить, подать пример и даже не для того, чтобы повлиять на миллионы людей. Я думаю, что она, как и Неизвестный Бунтарь, сделала это для себя. Просто потому, что ей, как она и говорит в своем видеообращении, стало стыдно. И поэтому она тоже решила встать перед танком. Понимая, что вряд ли его остановит, но чувствуя, что по-другому не может. Представляю себе, насколько сильна должна была быть мотивация, чтобы решиться на такое.
Надеюсь, что Марина Овсянникова не исчезнет, как Неизвестный Бунтарь. Надеюсь, что ее подвиг не пройдет зря. Надеюсь, что у нее не отберут детей. Надеюсь, что количество людей, ощущающих СТЫД, возрастет. Ради этого Марина встала перед танком
! Орфография и стилистика автора сохранены
